Свидетельства, опубликованные в книге Елены Бочаровой "Московский утешитель"

Воспоминания Ольги Александровны Ветелевой (1) (город Москва)

В те далекие времена, когда моя мама была молодая, она прочитала книгу о протоиерее Валентине Амфитеатрове, которая произвела на нее глубокое впечатление. При первой возможности мама поехала в Москву (тогда мы жили в Пушкине Московской области), на Ваганьковское кладбище, разыскала могилку отца Валентина. Время тогда было тяжелое - 20-е годы. Родные мамы эмигри-
ровали за границу, а она осталась и очень волновалась за свою семью. Всю свою печаль она излила отцу Валентину, прося его святых молитв за нас. Обращалась к нему, как к живому, и чувствовала, что он ее слышит. Вернулась домой радостная,  успокоенная, глубоко уверовав в святость батюшки. С тех пор она стала ездить время от времени к отцу Валентину.

В 1930 году умерла маленькая дочь Марочка, и мама похоронила ее рядом с отцом Валентином. Сразу же после смерти младшей дочери, тяжело заболела старшая шестилетняя дочь (это была я). Вскоре у меня наступило резкое ухудшение. Помню, как врач кому-то сказал: "Вынесите эту девочку из палаты. Она умирает". Врачи объявили родителям, что я безнадежна. Но мама не пришла в
отчаяние. Она очень верила в силу молитв отца Валентина и тут же, прямо из больницы побежала на поезд в Москву, на Ваганьковское кладбище. В это время на могиле отца Валентина служил панихиду архимандрит. Его окружало много народа (здесь с утра до вечера непрерывно служились панихиды). Мама стояла рядом у свежей маленькой могилки, усыпанной цветами. Здесь была похоронена ее маленькая дочь. На глазах у мамы были слезы. Окончив панихиду, архимандрит подошел к ней и ласково спросил: "Вы только что похоронили здесь ребенка?
- "Это младшая дочка, а старшая сейчас умирает в больнице. Врачи сказали,  что она безнадежна..."
Священник спросил, как зовут старшую дочь, записал мое имя, записал также имена моих родителей, пообещав молиться за всех нас. Потом он сказал,  обращаясь к маме: "Скорее поезжайте к чудотворной иконе Божией Матери  "Нечаянная Радость" и просите, просите с верой и надеждой о выздоровлении вашего ребенка. Она услышит молитву матери, Она Сама Мать..."
Перед этим образом молился отец Валентин Амфитеатров, когда служил в церкви  святых равноапостольных Константина и Елены в Тайницком саду Московского Кремля,  где икона находилась до закрытия храма.

Мама поблагодарила священника и поехала к иконе "Нечаянная Радость". Заказала молебен и горячо молилась перед чудотворным образом. После этого, уже успокоенная и ободренная, она поехала в больницу. Там ей объявили о свершившемся чуде, что в таком-то часу ее дочь вдруг очнулась, пришла в сознание, попросила воды.

С этого момента, с Божией помощью, молитвами Пресвятой Богородицы, я стала поправляться. Мама была безмерно счастлива, благодаря Господа, Пречистую Деву, а также нашего дорогого батюшку Валентина, который и устроил встречу мамы с архимандритом на своей могилке.
После этого дивного случая мама стала еще больше чтить память отца Валентина,
ежедневно поминая его в молитвах и всегда просила его помощи в разных жизненных
ситуациях.
Архимандрит Зосима, а это был он, с которым мама познакомилась на Ваганьковском кладбище, через семь лет стал духовным отцом нашей семьи. Конечно, и здесь мы видели заботу отца Валентина о нас.

Моя мама, Маргарита Евгеньевна, незадолго до своей смерти тяжело заболела.
В это время семья жила на даче. Мама была очень слаба, так, что еле передвигалась. Ей очень хотелось, чтобы наши близкие друзья (две пожилые сестры - Екатерина Сергеевна и Зинаида Сергеевна) приехали к нам отдохнуть на воздухе,  и просила им позвонить. Но сестры боялись ехать, так как сами были не совсем здоровы  и для их отдыха требовались специальные условия, удобства, которых у нас не было. Два раза мы их приглашали, и оба раза они отказывались от нашего предложения.

После второго отказа рано утром одна из сестер Зинаида, увидела сквозь сон, что в комнату вошел неизвестный ей священник, в муаровой рясе, с академическим значком на груди. Подошел к ее постели и ласково сказал: "Ничего не бойтесь, поезжайте к Маргарите, поезжайте", - и благословил широким крестом.

Когда Екатерина проснулась, удивленная Зинаида рассказала сестре о своем видении. "Но кто же этот батюшка? Ты знаешь, он ведь велел нам ехать", - сказала Зинаида. Сестры не посмели не выполнить повеления, хотя и незнакомого для них священника. В тот же день от мамы позвонили в третий раз, и они тут же согласились приехать в гости к нам на станцию "Отдых" Казанской железной
дороги. На следующий день они были привезены нашим знакомым к нам на дачу. Этой же ночью у мамы случился тяжелый гипертонический криз, а через несколько дней она умерла. Так что сестры приехали вовремя. И как же они нам помогли! Я даже представить не могу, что бы я без них делала!

Пока мама была еще жива, хотя и находилась без сознания, сестры по очереди
читали молитвы около ее постели. Тихонько брали ее за здоровую руку. Иногда они чувствовали, что она слабо пожимает им руки, благодарит за поддержку и заботу, а однажды она очень тихо сказала: "Спа-си-бо... Ка-ки-е вы все хо-ро-шие..." Сестры были с нами и в момент смерти мамы. Мой отец, священник, сам читал ей отходную. Зинаида и Екатерина помогли сделать все, что положено, а
когда после похорон сестры пришли к нам на поминки, Зинаида вдруг вздрогнула, увидев на стене портрет протоиерея Валентина. Она спросила: "Кто этот батюшка?" - "Отец Валентин Амфитеатров", - последовал ответ. - "Так это же он приходил ко мне и просил приехать к Маргарите..."

Вот как заботился дорогой батюшка о судьбе моей мамы.
Но это не все. Отец Валентин помог похоронить маму недалеко от места своего захоронения.
Это происходило так. У одной нашей знакомой, Веры Григорьевны, похоронены
родственники на Ваганьковском кладбище. Среди них в 1910 году был похоронен трехлетний ребенок, ее брат. Вера Григорьевна присматривала за могилкой,  постоянно обновляя надпись на кресте. За три года до смерти моей мамы (Маргарита Евгеньевна умерла в августе 1965 года) у Веры Григорьевны умерла сестра, которую она хотела похоронить в могилку брата. Но смотритель кладбища категорически ей отказал из-за отсутствия документов, которые были потеряны.

Через три года умерла моя мама. Вера Григорьевна опять пришла в контору кладбища и попросила похоронить в могилу ее брата мою маму, которая не была ей родственницей. Удивительно, что смотритель, ни слова не сказав, не спросив никаких документов, пошел с Верой Григорьевной на могилу брата.  Вера Григорьевна показала ее, он прочитал фамилию на кресте, и тут же оформил разрешение на захоронение.

В 1976 году рядом с моей мамой был похоронен мой отец, священник, который тоже
очень чтил отца Валентина и, приходя при жизни на могилу своей супруги, всегда посещал могилку отца Валентина, а в дни его памяти служил о нем панихиду на этом святом месте.
С любовью и благодарностью к великому пастырю Валентину Амфитеатрову.

______________________________________________________________________________
(1) Дочь известного московского священника о. Александра Ветелева, доктора бо-
гословия, профессора Московской Духовной академии, замечательного проповедника,
педагога и духовного писателя.

"Об этом умолчать нельзя"

Свидетельство Зинаиды Владимировны Ждановой (2), 1917 года рождения (город Москва)

С детских лет, насколько я себя помню, в семье нашей было глубокое почитание батюшки Валентина Амфитеатрова.

Батюшка Валентин... батюшка... он нас ждет на могилке своей...
Так и слышишь: "Не плачьте, не скорбите, несите свои ноши ко мне..."
Москва скорбная так и несла. Каждый день, в годы после революции, толпы людей из разных мест осаждали Ваганьковское кладбище, где батюшка был похоронен. Издревле русский человек шел к праведникам, живым и умершим, за утешением и помощью.
Душу народную обмануть нельзя. Народ русский знает, кто поможет ему, кого просить, кому молиться... Живое чувство участия в наших скорбях отошедших умерших молитвенников, за нас, грешных, никогда не оставляло души православной. Душа чуяла тот мир и невидимых, живущих в нем наших помощников и молитвенников Богу нашему.

Время то было страшное: кругом исчезали люди. Повальные аресты, высылки, потеря имущества и самой жизни. Дома родители говорили шепотом: за дверями всегда кто-то...
В переулках и на самом Арбате, люди в черном пальто, сто-ящие в воротах, подъездах и на углах. В школе учителя срывали кресты с шеи, срамили, унижали при всех детях.
Запрещали ходить в храм, по праздникам запирали нас, детей, вечерами в школе, устраивая непристойные представления, вроде зрелищ "Сарынь на кичку, ядреный лапоть", и выбрасывали Пушкина и Лермонтова с ладьи, стоящей на сцене. Особенно под Пасху. Был случай, когда я выпрыгнула из окна цокольного этажа. Поголовно всех гнали в пионеры, одевали "собачий галстук" (так мама его называла). Я отказалась, так папу замучили: "Почему она так сделала? — Не он ли повлиял на меня?"...

Храмы взрывали на моих глазах, священников арестовывали, расстреливали и верующих людей также. Родители религиозно нас не воспитывали, так как соседи усердствующие писали записки в школу, что грозило потерей образования.
Учиться в техникумах и институтах детям, у которых арестованы родители, было нельзя - не принимали. Объявили обмен паспортов. В ожидании обмена мои родители страшно переживали, так как у многих при обмене их отбирали и давали 24 часа на выезд - куда хочешь.
Из деревень потоки людей текли в Москву, спасаясь от разгула власти, никем не контролируемой. Кто не успел, тех хватали, сажали в теплушки и выбрасывали прямо в безлюдных степях Казахстана или Сибири. Гибли семьями с детьми. Имущество отбирали и тут же пропивали.

В доме всегда стоял страх. Знакомых остерегались, так как НКВД вербовало людей неустойчивых и делало их секретными сотрудниками, " сексотами".
Мы, дети, выросли под этим гнетом. Со скорбящими родителями шли на могилку батюшки Валентина, а уходили оттуда спокойные, радостные, ничего не бы-ло уже и страшно. Однажды, после очередного вызова в НКВД, мой отец вечером поехал к батюшке на могилку. Молился, вопрошая, и вдруг, батюшка во весь рост встал перед ним и сказал ему что-то, отец не сказал, что. После этого страх у него исчез, он стал спокойным и ничего не боялся. Песочек с могилки батюшки  Валентина всегда нам помогал, он был целебным и защищающим.

Блаженная старица Матрона(3), похороненная на Даниловском кладбище в городе Москве, очень чтила память протоиерея Валентина и имела его образ. Однажды матушка дала мне песочек с могилки отца Валентина, чтобы я посыпала им вокруг себя, оградилась от воздействия ученицы известной всему миру оккультистки, чернокнижницы Блаватской. Она бегала вокруг меня, а переступить ко мне через черту песочка не могла.

Вот какая сила таится в святых могилах, вот какое излучение посылает нам святость умерших.

У нас была знакомая - схимонахиня матушка Матрона. Жила она в домике около Киевского вокзала. Мы все часто ее посещали, мама им с сестрой Наталией помогала. Она была очень старая, ослепшая, но духом великая, прозорливая. Матушка была духовной дочерью отца Валентина. В ранней молодости она была замужем, и супруги посещали церковь святых Константина и Елены, что в Тайницком саду Московского Кремля. В народе церковь называли "Нечаянная Радость", там служил отец Валентин. Однажды батюшка отозвал ее мужа и сказал ему: "Твоя жена через три дня умрет!" Муж в ужасе воскликнул: "Без нее я и трех дней не проживу!" Тогда батюшка Валентин его спросил: 'А ты можешь за нее умереть? Мне она будет очень, очень нужна!" Муж с радостью согласился. Через три дня он умер, а матушка Матрона стала помощницей батюшки, приняв монашество.

__________________________________________________________________________________
(2) 3. В. Жданова "Сказание о житии блаженной старицы Матроны". Изд. Свято-Троицкого Ново-Голутвина монастыря, 1993 г.
(3) Святая блаженная старица Матрона, прославлена как местночимая московская святая в 1999

Из воспоминаний Нины Сергеевны Фиолетовой (город Владимир)

О протоиерее Валентине Амфитеатрове впервые я услышала много лет назад от схимонахини Олимпиады, моей духовной матери. Жила я в полном послушании у нее и ничего не делала без ее благословения.

В 1938 году меня постигло большое горе, был арестован мой муж. Матушка Олимпиада дала мне землички с могилы отца Валентина, благословила просить его помощи. И также наказала, когда бываю в Москве, обязательно прежде всего сходить на его могилу, попросить благословения, святых молитв, набрать немного земли, а потом уже идти по делам.
В Москву по службе мне приходилось приезжать часто, и я всегда выполняла матушкино благословение. И удивительно: начальство шло навстречу, самые трудные вопросы, казалось бы неразрешимые, очень быстро и положительно решались.

Мой муж был арестован в Коврове в июне месяце, но там я его найти не могла.  И где ни искала - все безрезультатно. Я стала молиться Божией Матери, читая Акафист и чудесным образом была вразумлена, что ехать мне надо в Иваново 9 сентября. В этот день мне стало известно местонахождение мужа. С собой у меня была земля с могилы протоиерея Валентина, и я просила его о помощи.
В Иваново мне дали пропуск к следователю, который разрешил написать мужу письмо и получить ответ на следующий день. Следователю я задала вопрос: "Что ждет моего мужа?" - и получила ответ: "Не менее 25 лет". Я стала просить отца Валентина об уменьшении срока. Следователь разрешил приехать мне через месяц. Когда я снова приехала, то незаметно посыпала землей с могилы батюшки в кабинете следователя и стала настойчиво спрашивать у него: "Что ждет моего мужа?"
Следователь ответил: "Все дело суда. Может быть, вашему мужу дадут год, а может быть, отпустят  сразу с суда".

Случилось же вот что... Поскольку дело было сфабриковано, и мой муж ничего не подписывал, несмотря на пытки (ему по несколько суток не давали есть, пить, а когда падал - били и сломали ребра), то следователю надо было подделать подпись моего мужа под ложными показаниями. При этом он перепутал подпись.

При аресте мужа 2 июня у него был обыск в Коврове, 10 июня в моей квартире во Владимире делали обыск, и я подписывала акт об обыске. Но так как обычная моя подпись "Фиолетов" с росчерком, а не полностью Фиолетова, то следователь перепутал и фальшивую подпись под обвинением подделал под мою. Это и обнаружилось на суде. Муж мой был сразу освобожден и с ним еще четыре человека по этому же делу.

Схимонахиня Олимпиада к этому времени уже умерла, но перед своей кончиной сказала,  что мне дадут свидание с мужем и чтобы я ему передала: "На суде пусть прямо говорит обо всех пытках и будет отпущен". При свидании я это выполнила, поддержала его дух, и он смог стойко продержаться еще 3-4 месяца до суда, где и открылась правда.

У меня было большое желание иметь портрет батюшки Валентина. Матушка Олимпиада сказала мне: "Деточка, не ищи карточку отца Валентина, он сам к тебе придет". Это было в 1947 году. Я возвращалась из храма после всенощной. Встречает меня муж и говорит: 'А у нас гости!" - и показывает на стол. А на столе стоит фотография отца Валентина. Вечером знакомая принесла. Этот портрет до сих пор у меня хранится. И многие годы я чувствую духовную близость батюшки, его поддержку.

Однажды я поехала в Пюхтицы по делу близкого мне человека, и мне необходимо было на следующий день уехать обратно, чтобы успеть на службу в храме, где исполняла послушание на клиросе или за свечным ящиком. По приезде на вокзале я не смогла приобрести обратный билет. Расстроилась, но потом решила положиться на милость Божию.

Когда я прибыла в монастырь, уладила дело, с которым приехала, матушка игумения дала мне провожатую, чтобы устроиться в гостинице. Вошла я в комнату и на окне увидела чей-то большой портрет, в темноте не разобрала сначала, но почувствовала, что меня кто-то встречает. Подошла поближе - батюшка Валентин, и даже воскликнула: "Батюшка, ты здесь меня встречаешь!" Только успела раздеться и разобрать вещи, в дверь постучали. Вошла незнакомая мне матушка и спросила:
"Не Вы ли из Москвы ? Не нужен ли Вам билет на завтра?
Оставалось только благодарить Господа и батюшку Валентина.

«Галя, приходи ко мне на Ваганьковское кладбище, обязательно приходи!»

Свидетельство Галины Евгеньевны Лисенковой, прихожанки Московского Новоспасского монастыря, записанное в 1994 году

Это был конец января 1992 года. Утружденная работой и заботами о моем не малом семействе, я легла спать, отложив все свои дальнейшие попечения до утра. Наверное, и утро бы меня ожидало самое обычное: сборы на работу, хлопоты о детях, если бы не дивный сон, который перевернул, изменил всю мою жизнь, мои стремления, надежды. Конечно, трудно словами передать те ощущения, которые испытывала душа при встрече нового, неожиданного для нее откровения. Но я все же постараюсь, как смогу, описать то, что произошло со мной, мой сон, чудное видение.

Помню картину светлого солнечного дня. Старая Москва конца XIX - начала XX века, небольшие уютные домики в два этажа и зеленые летние кроны деревьев. Я стояла и рассылала людей, указывая, куда им идти по делам. И, возможно, это была моя работа. Вдруг сзади ко мне подошел священник высокого роста с окладистой седой бородой, наклонился и сбоку посмотрел на меня. От его глаз исходил несказанный свет, и лучи этого света пронизывали меня как бы насквозь. Все мое существо наполнилось теплом и любовью. Но это было так неожиданно, что я встрепенулась. "Галя, приходи ко мне на Ваганьковское кладбище, обязательно приходи!" - произнес священник. И от его слов, от его присутствия, от этого добра, разливающегося всей своей полнотой, я ощутила состояние радости, восторга, даже дух захватило! Я подумала про себя: "Как хорошо,у меня будет духовный отец. Я обязательно прийду к нему, и он не сможет мне отказать, сам же позвал".
"Батюшка, кого мне спросить?" - при этом я представляла, что найду его в храме.
Он ответил: "Ищи отца Валентина!" На этом видение прекратилось.

Напишу немного о себе. Я родилась в 1939 году. Мне сейчас 55 лет. Работаю врачом-стоматологом, скоро уже на пенсию. В 1985 году я приняла Таинство Святого Крещения. Жизнь моя протекала скорбно: постоянные неприятности, скорби, болезни, отношения с родителями, детьми и мужем.

Я стала посещать церковь, но духовного наставника не имела, хотя, конечно, очень этого желала. Когда в 1991 году в Москву были привезены святые мощи угодника Божия преподобного Серафима Саровского, то с начала апреля до 20 июля я почти через день ходила к преподобному Серафиму в Богоявленский собор, плакала и просила помощи, чтобы он мне показал духовного наставника в Москве. И услышал меня преподобный Серафим Саровский. В январе 1992 года мне приснился протоиерей Валентин, а в мае этого же года я нашла в Москве духовного отца архимандрита Алексия. (4)

Возвращаюсь снова к своему рассказу об отце Валентине.
Утром, проснувшись, я находилась все в том же восторженном состоянии духа. Конечно, мне хотелось с кем-нибудь поделиться, рассказать свой сон. Я позвонила знакомой, Нине Михайловне, и мы решили вместе сходить в храм на Ваганьковском кладбище. Но это произошло не сразу. Через несколько дней я забыла имя приснившегося мне священника.

"Как же мне искать?" - подумала я и решила, что найду его не столько по внешним признакам (по памяти), а по чувству благодати, исходящей от него, которое само и без имени подскажет, тот ли это священник или нет.

Через две недели, в феврале 1992 года, я пошла с другой своей знакомой, которая работала врачом "скорой помощи", на Ваганьковское кладбище, чтобы в церкви отыскать священника, который мне приснился. Но было уже около четырех часов дня и церковь была закрыта на уборку. Неонила Михайловна предложила мне пройти к братским могилам (поскольку храм был закрыт), к месту захоронения священника протоиерея Валентина Николаевича Амфитеатрова.

Об этом захоронении и о священнике я услышала от нее впервые и согласилась пойти. На могиле Неля рассказала мне о батюшке, о его служении, о помощи людям, о чудотворениях. И мне пришла в голову мысль: 'А вдруг это и есть тот самый священник, который мне снился?" Неля обещала мне дать книгу, написанную о нем еще до революции. Впоследствии я ее прочитала. Это книга А. И. Зерцаловой  "Истинный пастырь Христов". Мы немного постояли на могиле протоиерея Валентина. Я взяла у него благословение на полную исповедь, которая была мне необходима, и поехала в Свято-Данилов монастырь к игумену Елеазару.

Я часто стала ходить к отцу Валентину Амфитеатрову, ухаживала за его могилкой и с каждым разом все больше укреплялась в мыслях, что это и есть тот священник, который мне приснился. Через два с половиной месяца у нас опять состоялся разговор с Ниной Михайловной, которой я позвонила утром сразу после чудного моего сна.  
"Что с тобой случилось? - спросила она. - "Тебе же было сказано - ищи отца Валентина!"  Нина Михайловна, видимо, хорошо запомнила мой сон. С этого момента ситуация стала разъясняться. Я пошла в храм Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище узнать, когда служатся панихиды на могиле отца Валентина Амфитеатрова. Подошла прямо к настоятелю храма, которого тоже звали Валентином. Конечно, я рассказала ему о своем сне.

Отец Валентин Парамонов (5) во время нашего разговора держал мою руку в своей руке и сказал: "Это тебе батя приснился, ходи к нему на могилу. Меня назвали в честь него, и у меня над кроватью его портрет висит". После нашего разговора с настоятелем храма Воскресения Словущего мне стало ясно, почему у меня со второй половины месяца наступила амнезия (потеря памяти), связанная
с именем отца Валентина. Это для того, чтобы я не перепутала священников.

О своем сновидении я рассказывала старцу Кириллу из Троице-Сергиевой Лавры и моему духовному отцу из Новоспасского монастыря архимандриту Алексию. Старец Кирилл порекомендовал отслужить панихиду по протоиерею Валентину на месте его захоронения. Архимандрит Алексий благословил написать  об этом сне в комиссию по канонизации.

В конце мая, начале июня 1993 года, исполняя благословение старца архимандрита Кирилла, я обратилась к священнику храма Воскресения Словущего протоиерею Александру, и он отслужил панихиду на могиле отца Валентина.
Стояло теплое солнечное утро. Со мною были моя тринадцатилетняя дочь Ольга и прихожанка Новоспасского монастыря Тамара Дмитриевна. После панихиды моя дочь сказала: "Как же здесь радостно и тепло!"

Теперь, постоянно посещая могилу отца Валентина, я получаю облегчение в своих скорбях, молюсь о своих родных, близких. Моему сыну Антону отец Валентин помогает учиться, сдавать экзамены. Когда я ухожу с могилы батюшки, всегда наступает мир в моей душе и в доме. Батюшка помогает мне жить, трудиться, укрепляет в вере, учит любить церковь и помогает моим знакомым.

______________________________________________________________________________
(4) В настоящее время - епископ Орехово-Зуевский, викарий Московской епархии.
(5) Протоиерей Валентин Парамонов (1928 - 1994), настоятель храма
Воскресения Словущего на Ваганьковском кладбище.

Страшный диагноз был снят

Свидетельство Елены Сергеевны Скоробогатовой о благодатной помощи отца Валентина (город Москва)

Мой первый сын родился с родовой травмой. Ему был поставлен диагноз: компенсированная гидроцефалия. Его ручки были всегда сжаты в кулачок, а пальцы сложены фигами. Ножки подтянуты к животу. Врачи говорили, что он не будет ходить, говорить, и развитие будет заторможено. Нам даже предлагали устроить сына в Дом ребенка, пока он маленький (в то время ему было месяца два-три), но мы отказались. Из лечения был назначен массаж.
Делали его три раза в день (утром и вечером - я, а днем в поликлинике). Много было слез. Ездили на могилку к отцу Валентину при каждой возможности с сыном и без сына. Давали ему в ручки песочек с могилки, ставили босыми ножками на песочек. И вот в 8 месяцев сын стал ходить по кроватке, держась за стенки в квартире. Мы продолжали ездить на Ваганьково, где он уже сам брал ручками благодатный песочек, стоя на ногах. К нашему счастью, в 10 месяцев сын стал ходить самостоятельно. Говорить начал с года, а к двум годам говорил предложениями. Хотя врачи и держали его на учете, но лечения никакого не было, а к школе с него был снят страшный диагноз. Сейчас сыну 21 год. Он отслужил в армии, женился, работает.

К протоиерею Валентину я езжу давно, и после каждого посещения чудотворной могилы на душе становится легко и радостно. Беру с могилы песочек.
В зимнее время она украшена хвойными ветвями, цветами. Тогда беру веточки, которые снимают боль и защищают от неприятностей. Последние 8 лет у меня на работе постоянно происходили структурные изменения: то разъединяли, то соединяли, то преобразовывали.  Но я все время была в штате, а помогал мне песочек с могилки отца Валентина, которым я посыпала у дверей и в кабинетах начальников. Так я проработала, пока нашу организацию не ликвидировали. Без работы я была всего два дня, а потом мне предложили место.

Сейчас я успешно работаю и продолжаю раз в месяц ездить на могилку к отцу Валентину благодарить за помощь и просить о помощи.

Свидетельство Валентина Иосифовича Павловского (город Москва)

Впервые я услышал о протоиерее Валентине Амфитеатрове от Боровской Лидии Павловны,
матери моего одноклассника Юрия Боровского, весной 1937 года. Причиной явилось то,
что в 1937 году наших с Юрием отцов посадили, и мы сразу же превратились во "врагов народа".
Моя мать тут же была уволена с работы, и для нас настали очень тяжелые дни.

В ответ на всякие притеснения мы с Юрием начали грубить учителям, прогуливать школу
и совсем забросили учебу. Сразу встал вопрос о недопущении нас до экзаменов и об исключении
из школы. Узнав об этом, Лидия Павловна рассказала нам, что на Ваганьковском кладбище похоронен священник отец Валентин,
и что все, кто к нему обращаются с верой, обязательно получают помощь. Она отвела нас на кладбище и показала его могилу. Я ей поверил и украдкой (тогда многие так делали) попросил отца Валентина помочь мне. Что при этом думал мой приятель, я не знаю,
но мне удалось перейти в другую школу, правда, далековато от дома. Обо всем этом я рассказал своей матери и отвел ее на могилу батюшки. Когда я в 1942 году уходил в армию, она по совету одной старой женщины дала мне с собой маленький мешочек с землей с могилы отца Валентина. Я был на передовой. Фронт - это каждый день бомбежка, ужас! Люди спали, не раздеваясь.  Многие из моих сверстников не вернулись с войны. Я же отделался ранениями.
Демобилизовался, имея четыре ранения и контузию. Сейчас - инвалид Отечественной войны второй группы. Мешочек с землей с могилы отца Валентина был со мной и на фронте, и в госпиталях. С ним я вернулся домой. Конечно, земля к тому времени высыпалась, одна тряпица осталась.

Несмотря на то, что на месте могилы протоиерея Валентина образовалось Братское кладбище, сюда ходит много людей, правда, в наши дни уже не таясь, как было когда-то.

Я приводил на могилу отца Валентина своих сыновей и рассказывал им о том, как батюшка помогает людям. Недавно привел брата с просьбой помочь бросить пить. Сам с тем же обращался лет 20-25 назад. Отец Валентин помог и мне, и брату. Теперь мы оба совершенно непьющие.

Обретение веры

Свидетельство дьякона московского храма святого мученика Иоанна Воина Вадима Григорьевича Никулина

Я вырос в семье, где было не принято посещать храм Божий. Отношение родителей к вере
было скептическое. С малых лет мне приходилось слышать самые разные мнения о существовании Бога, о Церкви. Но они были противоречивые.
Я сам начал изучать Священное Писание. Сомнений в истинности нравственного учения, изложенного в Нем, не было. Но я тогда никак не мог поверить в реальность существования чудес, считая, что должен увидеть их своими глазами.

Среди чудес, совершающихся в наше время, мое внимание особенно привлекли рассказы о благодатной помощи умерших праведников на их могилах.

Когда я услышал о протоиерее Валентине Амфитеатрове, то решил для себя, что реальным доказательством чудес стало бы для меня нахождение его могилы, при мысленном обращении к батюшке, без посторонней помощи. Я еще не знал, где находится место его захоронения.

Через несколько лет после этого решения мне пришлось быть на Ваганьковском кладбище, где похоронены мои родственники. Проходя мимо аллеи с названием "Тимирязевская", я решил посетить могилу академика Климента Аркадьевича Тимирязева. Эта могила в самом начале аллеи. Но я почему-то прошел еще дальше и увидел братские могилы воинов Великой Отечественной войны. Обойдя братское захоронение, я пошел на могилы своих родных.
Это было в начале мая 1976 года.
Я заканчивал медицинский институт, но жизненный путь был неясен, так как вопрос о существовании Бога был еще не решен.

В июне того же года я обратился к малознакомой женщине, поделился своими сомнениями. Она рассказала мне о захоронении протоиерея Валентина, что его могила была разрушена, и на этом месте теперь захоронения воинов. Я сначала расстроился, потому что хотел сам найти чудотворную могилу, но потом понял, что был уже возле нее.

Это обстоятельство потрясло меня настолько, что я стал регулярно посещать храм. Все мои сомнения отпали. Я поверил в Бога.

По милости Божией и, верю, по молитвам отца Валентина, к месту захоронения которого прихожу почти 20 лет, моя жизнь значительно изменилась. Отработав в медицине около 15 лет, я перешел на работу в храм, и в декабре 1993 года был рукоположен в дьяконы.

Воспоминамия Калгановой Нины Васильевны (1924 года рождения)

Во время войны я работала в паровозном депо машинистом подъемного крана. Я снабжала паровозы углем. В 1944 году со мной произошел несчастный случай. При наборе воды я упала с крыши крана и сильно ударилась головой. У меня образовалась опухоль и затемнение лобовой части головы, а также перелом костей переносицы. Врачи старались помочь мне, но вылечить не могли. У меня
невыносимо болела голова, и я еле передвигала ноги. В те годы в храме святого пророка Божия Илии в Черкизове у меня была любимая наставница схимонахиня Мария, которая с утра до вечера, находясь в церкви, пребывала в трудах и молитве. Увидев меня, она спросила: "Нинушка, что с тобой?" Я приехала к ней, чтобы рассказать о своей беде, о том, что разбила голову, что врачи не могут меня вылечить. Тогда она благословила меня и сказала: "Поезжай на Ваганьковское кладбище к могиле святого Валентина, расскажи о своих бедах, возьми с могилы песочек и прикладывай его на лоб и нос, и ты поправишься. Поезжай сейчас же, не волнуйся, доедешь благополучно". Я так и сделала. Получив благословение схимонахини Марии, я поехала на могилу протоиерея Валентина Амфитеатрова, легко ее нашла. Села у могилки и все ему рассказала. Потом взяла с могилы песок и стала прикладывать его к голове и переносице.

Через три дня я была совсем здорова, врачи не могли поверить в мое выздоровление. Два раза делали снимок головы, все оказалось в норме, а потом выписали на работу.

В 1956 году умерла схимонахиня Мария. На могиле отца Валентина я не была
много лет, с тех пор, как над местом его захоронения появились братские могилы. Но забыть благодатной помощи батюшки не могла. О чудесном исцелении я часто рассказывала своим детям, внукам. Об этом знали все мои родственники и друзья.

"Возьми земельки хоть с наперсточек..."

Рассказ москвички Т. А. Б. (1914 года рождения), записанный с ее слов в 1994 г.

Я работаю на Ваганьковском кладбище с 1934 года. Сначала на участке, а потом, к стар… Продолжение »